Раскрыт заговор Киева с Западом по MH17

Голландское правительство, которому было поручено расследовать крушение малазийского Боинга, лишило себя взаимодействия с Донбассом в пользу Киева, пишет профессор международных отношений Сассекского университета Кейс ван дер Пейл. 

Подозрительные действия Киева

После того, как глава МИД Франс Тиммерманс в ООН назвал местных ополченцев «головорезами», возможность ведения переговоров с ними отпала. Хотя голландское правительство позже извинилось, дороги назад уже не было, отныне контакт с ополченцами возможен только через ОБСЕ. Голландская прокуратура прилетела в Украину, но осталась в Киеве, чтобы обсудить вопросы с правительством.

Австралийские эксперты прибыли на место катастрофы без промедления, как и малазийская группа во главе с премьер-министром Наджибом Разаком. Они спокойно получили от ополченцев черные ящики Боинга и 22 июля передали их Нидерландам. Когда регистраторы были отправлены в Лондон для анализа, Киев, видимо, опасаясь, что раскроются неудобная информация, заявил, что ополченцы могли подделать ящики, хотя это, в принципе, невозможно.

Тем временем украинские войска продвигались вперед, несмотря на объявленную Порошенко зону прекращения огня в радиусе 40 километров вокруг места крушения. 28 июля Тиммерманс остался в Киеве для обсуждения вопросов безопасности, поскольку место крушения находилось под обстрелом украинской стороны. Эта цепочка событий не может не вызывать подозрения. Если Киеву нечего скрывать, то зачем было продолжать боевые действия на этой территории? 

Утраченные шансы на правду

23 июля нидерландский Совет по безопасности договорился о межинституциональном, то есть не межгосударственном, взаимодействии с украинским Национальным бюро по расследованию авиационных происшествий. Соглашение включало пункт о секретности полученной следствием информации. На этом условии 31 июля голландские и австралийские официальные лица были допущены к месту крушения. Однако то, что произошло дальше, вызывает еще больше вопросов. При обыске территории, считающейся безопасной, то есть находящейся под украинским контролем, инспекторы попали под минометный обстрел с правительственных позиций.

4 августа киевские силы, по сообщениям, продвинулись дальше: голландско-австралийские группы, возвращавшиеся с места катастрофы, встретили на своем пути военные колонны, двигавшиеся в противоположном направлении. 6 августа голландские следователи, которые находились на месте крушения всего лишь 20 часов и изучили лишь 3,5 квадратных километра площади из 60, извлекая некоторые крупные обломки, вновь уехали, не осмотрев важнейшую часть – кабину пилотов, и не взяв образцы почвы. Когда местные чиновники показали им фотографии второго пилота, которого нашли пристегнутым к креслу и в изрешеченной рубашке, это не вызвало у них никакого интереса, хотя, очевидно, информация была очень важная. Они также отказались принять образцы ДНК, когда их попросили расписаться в получении: по-видимому, хотели избежать каких-либо официальных отношений с ополченцами. 

7 августа Нидерланды, Бельгия и Австралия договорились с Киевом о формате уголовного расследования катастрофы MH17 – через международную следственную группу – при условии, что публикация любых выводов будет осуществляться с согласия всех четырех сторон. Малайзия присоединилась позднее. Это, фактически, лишило остальные семь стран, потерявших граждан в результате катастрофы MH17 и участвовавших в предварительных консультациях, какой-либо роли в определении дальнейшего курса расследования. Кроме того, расследование вышло из-под контроля «Евроюста» в Гааге, с помощью которого была сформирована международная следственная группа. Координация уголовного расследования была поручена голландской государственной прокуратуре (Openbaar Ministerie, OM).

Сделка ради вето

Хотя Украина не является членом «Евроюста» и в самолете не было украинцев, соглашение от 7 августа не только сделало ее участницей расследования, но и дало киевскому правительству право вето на любые невыгодные результаты расследования.

Может быть, Киев и Запад заключили сделку, согласно которой Киев удалил Андрея Парубия из Совета национальной безопасности и обороны Украины (хотя говорилось, что он ушел сам) в обмен на иммунитет от преследования за крушение MH17, также спасая самого секретаря СНБО от причастности к крушению? Интересно также, что исполняющий обязанности командующего ВВС Украины генерал-лейтенант Сергей Дроздов вскоре после крушения Боинга был переведен в резерв без официального объяснения причин – а затем вновь получил звание командующего ВВС в июле 2015 года.

Когда 8 августа прокурор Юрий Бойченко, известный своей немногословностью, рассказал о наложении вето, украинское информагентство UNIAN пришло к выводу, что это, по сути, освобождает Россию и ополченцев от ответственности. Зачем иначе Киев стал бы настаивать на вето? Тот факт, что 7 августа судебно-медицинские доказательства с места катастрофы уже были конфиденциально переданы украинским военным, безусловно, подчеркивает, насколько обеспокоено правительство в Киеве.

Автор:
Кеес ван дер Пийл

Источник